Стало тошно, скучно, братцы,-
я чужой среди своих.
Мне б с любимой повидаться,
выпить меда с колдовских
уст отравленных тоскою.
Ведь, когда то, довелось
окунуться с головою
в реки cветлые волос,
и тонуть в двух океанах
голубых капризных глаз.
Только гостем был незванным:
встречи наши - пара фраз...
Стал я старым и усталым,
жизнь прошла по - шутовски.
Раньше кровь бродила алым,
стала черной от тоски.
Были дни и были ночи,
солнце, звезды, я и ты.
Стало гнидней, стало проще:
серый быт, как взаперти.
Старый друг надежней новых,
Холодит в ладони сталь.
Не догнать коней бубновых,
что умчались с ветром вдаль.
Так пускай клинок прочертит
в сердце тонкую черту,
открывая двери смерти,
постигая красоту.
Иль напиться с чертом, с горя,
да в запой навек уйти,
Чтоб с судьбой гнилой поспорить,
Иль пропасть во ржи сети...
Или просто возвратиться...
Обхватить, не отпускать...
Мы - две раненные птицы:
С именами Боль и Страсть.
Что же братцы...Я прощаюсь.
В скучной жизни - смысла нет.
Незнакомцем в мире маюсь,
проводник мой - бересклет.
Чтоб кружило, било, гнуло.
до смертельного конца...
(...целовать до боли в скулах
призрак бледного лица...)
и упасть затылком в травы,
в аромат зеленой тьмы,
чтоб закат во мне кровавый
обагрил цветы, холмы.
Прорасти корнями в землю,
отыскав прохладу вод,
взмыться тонким светлым стеблем,
опрокинуть небосвод.
Расцвести волшебным светом,
озаряя небеса,
звездным пламенем поэта
пред пришествием Христа...
Свежие комментарии